Время шуток про филологов, устроившихся в «Макдональдс», давно прошло, но опасения остались, хотя их можно отнести скорее не к ближайшему, а к чуть более далекому будущему. Велика вероятность, что технологии очень сильно изменят нашу жизнь, наши привычки к потреблению информации, изменят даже гуманитарные науки и восприятие текста. Какое применение в условиях нового будущего сможет найти себе человек с классическим гуманитарным образованием? Стоит ли прямо сейчас бросить все и бежать переучиваться на программиста?
На эти и другие вопросы нам ответили специалисты, которые уже нашли свое место в изменяющемся мире. Вместе с сотрудниками ведущих IT-компаний и одним автором образовательных программ мы нашли несколько путей, по которым может двинуться гуманитарий к цифровому будущему.
Путь № 1. Маркетинг и PR
Самый очевидный путь для тех, кто владеет словом и умеет учиться. Вакансия специалиста по PR или маркетолога найдется практически в каждой инновационной компании. Как отмечает маркетолог компании Rubius Евгения Вершинина, освоиться в новой сфере помогут усердие, усидчивость и общение с коллегами.
«Я просто сменила работу: много лет работала в университете. Первое образование — журналистика, производство и оформление периодической печати, то есть такой газетно-журнальный дизайнер, — рассказывает свою историю Евгения. — Отучилась в аспирантуре на филологическом факультете, изучала формирование имиджа университетов, занималась пиаром ТГУ. Качественное гуманитарное образование помогает тебе быть успешным в любой сфере при наличии усердия и усидчивости. Мне повезло с Rubius — компания хорошая, тебе все идут навстречу. Я боялась, что программисты будут менее отзывчивыми и не захотят мне по несколько раз что-то объяснять. Все стереотипы улетучились в первые месяцы работы, потому что программисты очень приятные люди, я не ожидала такого. Освоиться в компании не составило труда: нужно просто как можно больше общаться с коллегами».
Гуманитарии, которые получили образование осознанно и качественно, уверена Евгения Вершинина, найдут себе применение в любой отрасли. По ее мнению, их отличает умение учиться, которое незаменимо при переходе в незнакомые области знания.
«Гуманитарное образование, если ты его честно прошел, и оно было качественным, дает тебе очень классную базу и ставит мышление, — говорит Евгения. — Если ты не просто ходил на лекции и пытался запомнить, кто такой Солженицын, а действительно погружался в логику процесса, то на выходе получаешь системное мышление и аналитические способности, умение грамотно формулировать и выражать свои мысли и обучаемость. Тебе приходится перелопачивать огромное количество информации, потому что так устроено гуманитарное образование, особенно в России. Навык постоянной учебы сохраняется, и тебе потом проще на работе. Ты приходишь, тебе дают задачу из неизвестной тебе предметной области. Что делает гуманитарий, когда попадает в новую предметную область? Он начинает гуглить: что это, как устроено, проводит сравнительный анализ. Этот навык спасает. Сейчас не только в Москве, но и в регионах, где сильное IT, есть потребность в технических писателях, QA, маркетологах, так что гуманитарии будут очень востребованными при условии, что это настоящие гуманитарии».
Путь № 2. HR и продажи
Тоже довольно очевидный, но энергозатратный путь, ведь речь здесь о работе с людьми. Этот вариант подойдет тем, кто родился экстравертом, или интровертам, которые в два счета смогут совершать над собой усилие каждый день. Пригодится в этой области и стрессоустойчивость, но награда не заставит себя ждать, ведь результат виден сразу: команда работает слаженно, новые сотрудники легко входят в штат, а продажи растут.
«Самый простой способ устроиться в IT для специалиста гуманитарной специальности — через продажи или HR, потому что здесь можно проявить свои сильные стороны, коммуникативные навыки, например, — рассказывает руководитель HR-отдела компании SibEDGE Валерий Сергеев. — Требования к знаниям IT здесь не такие высокие, как в других областях, поэтому порог входа ниже, но, естественно, потом все равно нужно будет разбираться в процессах, хотя бы узнать, что такое frontend и backend. Мы недавно набрали для лидогенерации целый отдел людей, которые не имели к IT никакого отношения, но через полгода они уже спокойно на одном языке с заказчиками могли общаться. В HR — то же самое. Это люди, которые умеют управлять персоналом. И все, дальше мы погружали их в IT: курс лекций, воркшопы — и человек тут же адаптируется, а потом он может подумать и пойти в маркетинг или даже бизнес-аналитику».
Сам Валерий попал в IT весьма закономерно: он выпускник факультета прикладной математики и кибернетики, а вот эйчаром стал через непреодолимую тягу к продажам, которые казались ему даже интереснее, чем работа на проектах.
«У меня самого образование техническое, моя карьера строилась на развитии своего дела. Мы поднимали с другом компанию по разработке мобильных приложений. Потом с другим партнером решили запустить стартап, сделали новую компанию, но, как это часто бывает, стартап не взлетел, и я присоединился к SibEDGE, — рассказал Валерий Сергеев. — Мне было по большому счету все равно, чем заниматься, когда я заходил, моя должность была — руководитель проектов, но на самом деле я в первую очередь полез заниматься продажами, потому что мне это было интересно, это позволяет понять сразу, чем компания живет. Потом, когда в начале 2017 года мы начали стратегическое планирование, появилась ниша — отдел HR, который нужно было создать с нуля. И я решил взять на себя эту ответственность».
Валерий отмечает, что у HR в IT есть особенности, так как в отрасли кадровый голод, толковых специалистов мало. В этой ситуации не люди ломятся в двери компаний, а компании ищут специалистов и скребут по сусекам. С айтишниками нужно общаться по-другому, привлекательно презентовать компанию и задачи, мотивировать человека постоянно развиваться.
«Если говорить о проектном менеджменте, то заход в эту область для гуманитария будет зависеть от того, как работает команда, — добавляет Сергеев. — Если есть человек, который общается с заказчиком, product-owner, тогда в качестве скрам-мастера в эту область может зайти гуманитарий. Если же явного разделения ролей нет, и руководитель проекта должен в том числе отстаивать видение продукта перед заказчиком, то порог для гуманитария сильно повысится. В этом случае нужно хорошо разбираться в продукте и технических процессах и деталях: что есть в техзадании, а что — дополнительно, на что нужно закладывать новый бюджет».
По мнению Валерия, четырехлетнее образование для работы в IT необязательно, на многих даже технических должностях преуспевают второкурсники. Высшее образование дает базу и понимание, что любую информацию можно найти самостоятельно при желании, а личная заинтересованность для развития даже важнее, чем база.
«Стереотип о коммуникабельных гуманитариях и молчаливых технарях изжил себя и остался где-то в нулевых. Работа в команде строится так, что каждый участник, разработчик или маркетолог, общается с заказчиком, ему свою коммуникацию приходится прокачивать, — считает Валерий Сергеев. — Сейчас инженер без коммуникации — это не инженер, уметь общаться необходимо, а если ты работаешь на международном рынке, то и английский у тебя должен быть на высоком уровне. Если есть этот барьер — есть множество курсов и занятий, которые помогут его снять. Сегодня образование играет не такую большую роль, как личные качества. Очень важно понять еще в школе, к чему у тебя есть предрасположенность, у каждого есть сила — что-то, что получается лучше. Если правильно выбрать образование и прокачать свою сильную сторону, проблемы трудоустроиться в любой сфере не будет».
Также, считает Валерий, не стоит идти в IT на волне хайпа. Важно понимать, что это такое: это создание ПО, которым будут пользоваться люди. Но бороться с этим хайпом, по его мнению, не стоит, потому что сегодняшние школьники знают об IT недостаточно, чтобы сделать профессиональный выбор и на пороге старшей школы понимать, какие есть варианты развития.
«Рано или поздно перенасыщение рынка будет, произойдет примерно то же, что и с юристами: в свое время все гнались за юридическим образованием, деньги большие. Сейчас найти юриста не проблема, но отрасль сама отсекла лишних людей: хорошие юристы остались, плохие пошли работать не по образованию. С технарями то же самое произойдет через несколько лет: те, кто пошел за хайпом, отсекутся», — заключил Валерий.
Путь № 3. QA
Ольга Брагина по образованию филолог, изучала русский язык и литературу в Казахстане, затем переехала с мужем в Томск. На первой работе она принимала заказы в рекламно-производственной компании, потом стала менеджером по работе с клиентами, но со временем пришла к тому, что хочет сменить профессию и перейти в IT. Сегодня она — ведущий инженер по качеству (QA-инженер) в компании Rubius.
«На момент трудоустройства я совершенно не знала, что из себя представляет QA. Мне не нравилась текущая работа, я решила поискать что-то другое, увидела объявление о найме тестировщика, — рассказывает Ольга. — Знакомый, у которого я пыталась узнать, какие знания и навыки мне нужны, сказал: «Приходи на собеседование, а там посмотрим». Программный продукт, который разрабатывала компания на тот момент, был связан с электронным ведением документации. Конечные пользователи продукта — такие же менеджеры, какой была я. Я хорошо знала предметную область и поэтому подходила для этой работы. Постепенно разобралась в теме, научилась автоматизировать. Можно было прийти без опыта, без образования и все освоить, у меня получилось так. Компания не ожидала, что придет человек, у которого будет корочка тестировщика, потому что такой профессии и образования семь лет назад не было. Сегодня уже есть специальные курсы, в том числе наши. Подготовиться самостоятельно и пройти собеседование на вакансию QA-инженера — это реально».
В Rubius Ольга занимается тестированием программ: поиском ошибок, планированием процессов тестирования, ведением тестовой документации. Второе направление ее деятельности — это разработка программ, которые автоматически проверяют ПО. Ольга отмечает, что в области качества программирование не настолько сложное. Автоматизация — это написание скриптов, для которого нужны базовые знания. К тому же не каждый QA-инженер занимается автоматизацией, есть много инженеров по качеству, которые только тестируют продукты.
«Основам профессии я училась в первой компании, поэтому, когда я отправила резюме в Rubius, у меня уже был опыт работы. Мне дали тестовое задание, программу с ошибками. У меня оказались хорошие знания в предметной области, это было ПО для станков с ЧПУ (это было связано с моей первой работой), — рассказывает Ольга. — Потом я пошла учиться на программиста, получила второе высшее, но меня никто не заставлял, просто мне самой стало интересно, и я пошла заочно в политех, ребята с работы мне помогали. Полученные знания дают мне сейчас общую картину, но у многих инженеров по качеству нет образования программиста. Думаю, что для QA это некритично».
Ольга уверена, что без базовой подготовки и знания методик в QA никак: вслепую тыкать в приложение и ждать, когда произойдет ошибка, непродуктивно. Основные методики и алгоритмы тестирования, ведение документации, названия элементов интерфейса, а также азы процессов разработки и инструменты взаимодействия с командой можно изучить на QA-курсах от Rubius Academy.
«Можно начать переучиваться через самостоятельное изучение теории — на это уйдет от года до трех лет. Можно сразу куда-то устроиться и по ходу рабочего процесса уже вникать и разбираться, — поясняет Ольга Брагина. — Многое зависит от компании: инженеры по качеству в разных компаниях — это разные обязанности и разный уровень. Есть компании, где нанимают кучу тестировщиков, которые сидят и по тест-плану прогоняют все тесты, ничему не учатся, не приобретают никакого опыта. А если ты приходишь в компанию, где процессы тестирования построены грамотно, как у нас, где адекватно ведется тестовая документация, используется автоматизация, какие-то проекты более серьезные, естественно, в такой компании будет опыта больше и работа интереснее».
Возможность быть QA-инженером есть и на фрилансе: в Томске есть компании, у которых нет своей разработки, они только берут продукты на тестирование. По словам Ольги, на фриланс отдают в основном что-то простое, не долгосрочные проекты. Она считает, что это не настолько интересная работа, как тестирование в долгосрочных проектах, где продукт постоянно развивается. Наблюдать, как выстраиваются процессы, гораздо интереснее.
Качеством в России серьезно начали заниматься не так давно, так что профессия новая, сейчас возможностей получить образование в тестировании немного, поэтому больше половины инженеров по качеству — люди с непрофильным образованием. Филологи, отмечает Ольга Брагина, в этой сфере вообще в приоритете: исправят не только программные, но и орфографические ошибки.
«Что из базовых навыков гуманитария тебе может пригодиться? Во-первых, если ты знаешь русский язык, то сможешь писать техническую документацию. В IT одна из профессий с хорошей оплатой, в которой очень мало толковых специалистов, — это технический писатель. К той же программе нужно написать инструкцию, текст для помощника, придумать сценарий ролика на YouTube, поправить текстовую документацию. Опять же гуманитариям проще даются языки, а сейчас везде нужен английский, — говорит Ольга. — Гуманитариям очень помогает умение понятно объяснять сложные вещи. Ту же ошибку в программе нужно грамотно и доступно описать, чтобы программист смог ее воспроизвести и понял, о чем речь. Что труднее всего сделать вначале? Понять сам процесс разработки. Есть, конечно, инструменты, связанные с ведением документации, тестированием. Программисты для своей работы все делают хорошо и удобно, следовательно, и в инструментах разобраться несложно. Сложно понять процесс: как происходит разработка, какие-то азы и представление о том, как создается программа, как нужно придумывать тесты, разрабатывать их, где бывают ошибки. Академические знания здесь не нужны, все необходимое можно найти в Сети».
Ольга о своем гуманитарном прошлом не сожалеет, потому что филология дала ей базу, которая помогает в IT. Несмотря на то, что вокруг сплошные технари, никаких конфликтов и моментов противостояния на этой почве не возникает: разработчики — люди не высокомерные.
«Мне кажется, если брать адекватные компании, где базовый уровень образования и интеллигентности есть, никакой дискриминации по профилю не будет. Технари, наоборот, чаще боятся делать какие-то речевые ошибки, чтобы не краснеть перед коллегами. В разработке очень много талантливых людей, которые могут творить, разрабатывать, но без гуманитариев у них не получится довести продукт до пользователя, — добавляет Ольга. — Сфера IT очень быстро развивается, и здесь всем приходится постоянно учиться. Программисты учатся всю жизнь. Каждые два года ты уже ничего знаешь. Поэтому отношение к новичкам, к тем, кто ничего не понимает, очень лояльное. В IT на тебя не будут смотреть свысока, потому что они и сами чего-то не знают. Нет высокомерия, есть доброжелательное отношение к тем, кто учится и старается вникнуть в суть процесса».
Путь № 4. Наука и образование
Если вы уже уверились, что сможете сесть сразу на два стула: гуманитария и айтишника, то есть хорошая новость. Вы можете сесть на три стула и, помимо прочего, стать еще и исследователем. Удовлетворить свой интерес к IT и запрыгнуть на поезд будущего можно через науку и образование в этой области. Поможет институт Digital Humanities в ТГУ.
Руководитель программ института Галина Можаева рассказывает, что Digital Humanities — это современное направление в гуманитарных науках и образовании, которое позволяет решить сразу несколько задач. Первое — это расширить инструментарий для гуманитариев, научить применять информационные технологии в лингвистических, исторических, культурологических, философских исследованиях. Гуманитарное образование останется гуманитарным, но специалисты должны владеть современными инструментами обработки информации: новые технологии и методы обработки и визуализации текстов, создания карт и компьютерного моделирования помогают реконструировать исторические объекты и источники, дают новые возможности для исследований и позволяют ставить новые задачи. Эти методы не противоречат, а напротив, дополняют традиционные, считает Галина Можаева.
Вторая задача — изучать технологии как объект социогуманитарных исследований: как они влияют на жизнь человека? На коммуникации? На развитие общества? К каким последствиям может привести их применение? В этой сфере очень нужны гуманитарии, которые будут работать с технологией, думать, как сделать так, чтобы человеку было удобно и комфортно пользоваться технологией.
«Для того чтобы гуманитарий мог исследовать технологию как самостоятельный объект, он должен понимать ее изнутри. Это не значит, что обязательно создавать VR-объекты, но нужно очень хорошо понимать, что такое VR, что такое AR, — поясняет Галина. — Тогда можно понять, с какими угрозами человек может столкнуться, например, надев шлем виртуальной реальности. Это вещи, которые могут понять только гуманитарии: поведенческие, коммуникативные, смыслообразующие. Это важно и для того, например, чтобы работать в Интернете, с социальными сетями, которые, казалось бы, доступны практически каждому человеку. Понимать, как человек ведет себя в этом пространстве, как сделать это пространство безопасным, защитить в нем человека, — это гуманитарная задача, но для ее решения необходимо понимание технологических процессов».
Третья задача — это «огуманитарить» технарей. Галина Можаева рассказывает, что сегодня все чаще в Digital Humanities приходят молодые инженеры, программисты, техники, начинающие осознавать важность социокультурных контекстов, в которых существуют технологии.
«Молодые люди говорят о том, что сейчас профессии и в технической среде умирают, в том числе «массовых» программистов может заменить искусственный интеллект, — рассказываетГалина Можаева. — Они хотят быть выше, быть той элитой, которая примет участие в создании искусственного интеллекта, будет создавать адаптивные продукты, в том числе для образования. Тогда они должны получить образование более широкое, которое включает гуманитарные подходы. Сейчас мы видим некоторое недооценивание гуманитарных наук, но тем не менее четко понимаем, что в растущем междисциплинарном пространстве они необходимы и позволят «доупаковывать» специалистов, расширяя их компетенции и повышая конкурентоспособность на рынке труда».
Магистратура Digital Humanities включает две программы. Первая — «Гуманитарная информатика», магистратура по философии. Вторая программа — «Цифровые технологии в социогуманитарных практиках», по направлению «Прикладная информатика». В одном учебном пространстве занятия философов и «прикладников» пересекаются, а в результате появляются совместные проекты.
«Когда мы делаем проект для краеведческого музея по созданию экспозиции с дополненной реальностью, студенты-гуманитарии работают с культурными интерфейсами, реконструкциями, сценированием, а программисты создают приложение дополненной реальности, — рассказываетГалина Можаева. — И тогда оживают простые экспонаты (прялка, например). Наведя смартфон на экспонат, посетитель может увидеть, как эта прялка выглядела в историческом интерьере. Чтобы создать такой продукт, недостаточно владеть программированием, нужно понимать исторический и социокультурный контекст, культурные интерфейсы, связь со всей экспозицией. В этой точке гуманитарии и прикладники встречаются и работают вместе, при этом гуманитарии активно включаются в создание приложений, потому что они понимают технологию, могут конструировать функционал и в процессе быстро обучаются. В нашей магистратуре есть модуль по UI/UX-дизайну — это направление, которое объединяет не только курсы по программированию, но и курс по живописи, философии дизайна. После такой подготовки выпускники способны создать конкурентный продукт. Сейчас мы работаем с несколькими музеями, потому что эта сфера открыта для новых решений, там большие перспективы для разработок. Сотрудничаем с бизнесом: наш основной партнер — томская компания USERSTORY — помогает работать с магистрантами в прикладной части программы и, что очень важно, берет ребят в свои проекты».
Как уточняет руководитель программ, исследования — это важная часть обучения в магистратуре, но это нисколько не мешает студентам строить карьеру, потому что вся исследовательская часть организована через проекты.
«Когда мы говорим о специалистах будущего, мы понимаем, что это даже не специалисты. Я не могу сказать, где будут работать мои студенты, но они точно будут успешны. Связано это с тем, что в условиях неустойчивости и переменчивости современного мира, усложнения информационных потоков, растущих в геометрической прогрессии, они научаются работать с информацией, овладевают так называемыми «мягкими компетенциями» — креативность, критическое мышление, самопрезентация и многое другое. Современная эпоха ставит перед нами много нестандартных задач, решить которые стандартными методами зачастую невозможно. А поколения вещей настолько стремительно сменяют друг друга, что зачастую технология, которую ты изучал на первом курсе, может вообще исчезнуть из жизни к моменту завершения университета. Но если научить студентов работать с информацией, находить креативные решения, работать в команде, тогда они найдут себя на рынке, мобильно реагируя на его изменения.
Институт человека цифровой эпохи ТГУ работает с большими данными (А.В. Замятин, М.Г. Мягков) для общественных наук, когнитивной и компьютерной лингвистикой (З.И. Резанова), сотрудничает с ABBYY. Программа по цифровым технологиям в издательском деле (И.А. Айзикова) готовит специалистов для работы с электронным текстом, реагируя на изменение информационной культуры, переход от книжной культуры к цифровой.
«Изменения в обществе, экономике и развитие Digital Humanities влечет изменения в гуманитарном образовании, — считает Галина Можаева. — Они связаны с изменениями в обществе, экономике, которые требуют новых компетенций от выпускников вузов. В условиях цифровой экономики информационные компетенции должны стать общими для всех выпускников вузов, в том числе для гуманитариев. Назрела острая необходимость цифровизации образования. Но это не означает отказа от традиционных методов и технологий обучения и гуманитарных исследований, это означает дополнение, обогащение студентов, повышает их конкурентоспособность в цифровую эпоху».
В конечном итоге мы приходим к тому, что именно желание найти себя в сфере информационных технологий решает все, причем желание, не основанное на хайпе и мечтах о больших зарплатах (хотя и они со временем приложатся), а осознанное, проработанное и приводящее к конкретным действиям. Пройти курсы, найти информацию в интернете, поступить в магистратуру, да даже бросить все и пойти получать второе высшее — нет ничего проще, когда есть искреннее желание.
